Всё, что вы хотели знать о советском мороженом. Мороженое бородино родом из ссср

Мороженое. Это любимое лакомство у наверное всех детей. Да и многие взрослые тоже не против полакомиться этим сладким десертом. Многие до сих пор с ностальгией вспоминают вкус того самого пломбира, который пробовали в детстве.
Я не буду сравнивать современные и старые виды мороженного, технологии их производства. Я просто хочу вспомнить старое мороженое из детства, которое ушло навсегда

Была распространённая байка, что интуристы считали: В СССР нужно приезжать по трем причинам - посмотреть балет, сходить в цирк и отведать мороженого. Не знаю, правда это или нет, но мороженое действительно было замечательным.


Наибольшей популярностью в Союзе пользовался обыкновенный пломбир в обыкновенном вафельном стаканчике (особым везением считалось, когда вафельный стаканчик хрустел). До 80-х он стоил 19 коп., и сдача в одну копейку, естественно, доставалась продавщице. Потом до властей дошло, что это неправильно и пломбир стал стоить ровно 20 копеек. Самое вкусное мороженное в вафельных стаканчиках Советского Союза продавалось, наверное, в московских ЦУМе, ГУМе и «Детском мире».


Ассортимент мороженого в разных городах бывал разный. Например в горде, где прошло всё моё детство, было только 4 вида мороженого: щербет, молочное, сливочное и пломбир. Ну были ещё вариации с упаковкой - брикет, бумажный стакан с палочкой и вафельный стаканчик. Цена была, если не ошибаюсь, 10 копеек молочное и щербет, 13 копеек сливочное, 18 копеек брикет пломбира и 20 копеек за вафельный стаканчик пломбира. Это в 80-е
Приезжая в крупные города (в Москву или Ленинград) я узнавал, что бывают и другие сорта мороженого. В первую очередь очень хотелось попробовать «Эскимо». Мороженое на палочке да ещё и в шоколаде было чуть ли не верхом желания ребёнка (я про себя сейчас говорю).


Мороженое в картонных и вафельных стаканчиках продавалось без всякой упаковки. Сверху порции был «прилеплен» бумажный кружок с указанием производителя, цены, ГОСТа и еще чего-то, и этот кружок некоторые несознательные граждане часто лепили куда не попадя.


И были еще «Кафе-мороженое», где в мороженицы с ложечкой накладывались разноцветные шарики белого, крем-брюле, шоколадного, орехового, розового мороженого. Всё это могло сверху поливаться жидким шоколадом или фруктовыми сиропами и джемами, и посыпаться ядрышками лесных орехов или тертым шоколадом. В тех специализированных кафе (или в простых ресторанах) встречались даже такие изыски, как мороженое с шампанским, с коньяком, и ликерами, и даже мороженное с горящим наверху кусочком сухого спирта.


Эра мороженого в Советском Союзе стартовала в 1936 году, когда нарком продовольствия Анастас Микоян, после своего визита в Америку, сформулировал главную задачу: «сделать мороженое массовым продуктом, выпуская его по доступным ценам». А через год с конвейера сошла первая партия лакомства. Его выпускали по единому ГОСТу, поэтому в каждом городе страны граждане кушали одни и те же виды мороженого. Правда, до провинции ассортимент мороженого доходил в урезанном варианте. Настоящим символом эпохи стало эскимо. Рекламировать новый продукт решили при помощи пингвина, ассоциирующегося у потребителя с холодом и, видимо, с экзотикой. Первые десятилетия советское эскимо было исключительно продуктом ручной работы: каждую глазированную порцию упаковщицы бережно заворачивали в бумагу. Палочку, кстати, прикладывали отдельно. И только в 1947 году, с появлением специального оборудования, выпуск эскимо стал более масштабным (его начали изготавливать не только в столице), а само мороженое приобрело вид «того самого» эскимо на палочке.




Мы едим мороженое в 30-градусную жару и в 25-градусный мороз, и ежегодно, по статистике, «уничтожаем» более полумиллиона тонн любимого лакомства, некоторые виды которого дошли до нас с советских времен.



Своим легендарным вкусом советское мороженое обязано единому ГОСТу, который в документации значился под индексом 117-41. Он был введен в марте 1941 года и считался чуть ли не самым жестким в мире – только натуральные составляющие, и никакой «химии»!

Стойко вынести операцию по удалению миндалин советский ребенок мог только тогда, когда узнавал, что весь послеоперационный период его будут кормить мороженым за государственный счет. Скорее всего, самым любимым – пломбиром. Но ведь и родителям можно было, пользуясь случаем, заказать мороженое, какое-нибудь необычное и редкое. Выбор часто падал на то, в котором совмещались гастрономические грезы всех советских детей – мороженое и пирожное в одной упаковке. Сливочное мороженое в вафельном стаканчике, украшенное бледной розочкой из крема, стоило 19 копеек. Его и сегодня можно найти в магазинах, при этом внешний вид и так любимая в детстве розочка не претерпели, кажется, существенных изменений. Легендарным мороженым стало мороженое из Главного универсального магазина. В вафельном стаканчике – крем-брюле, шоколадное, сливочное – первое, с чем у нескольких поколений ассоциируется ГУМ. Его до сих пор производят в самом ГУМЕ, при этом секрет его вкуса хранится в глубокой тайне. В производственный цех не пускают не только посторонних – журналистов и любопытных, но даже сотрудников магазина. Мороженое, ставшее со временем культовым, начали продавать в главном универсальном магазине 3 июля 1954 года. Всего гумовского мороженого существует девять видов. Наибольшей популярностью до сих пор пользуется пломбир.
































А это-очередь в кафе Пингвин… не меньше, чем в мавзолей. Шарик цветного «химического» мороженого-50 коп. 90-е годы, тогда все рвались попробовать заграничное.

Оригинал взят у obninskchess_ru в Цены на мороженое в СССР

Решил извлечь из памяти полный перечень цен на советское мороженое 70-х и начала 80-годов.

Немного лирики.
В ЖЖ частенько любят запускать "мульки" о том, как якобы плохо было в СССР.
Я не хочу охватывать сейчас всю тему, это слишком долго, но как-нибудь постараюсь это сделать.

Скажу лишь одно, большинство "критиков" СССР, добавлю не бесплатных критиков, не имели к СССР никакого отношения и родились максимум либо в 80-е либо в конце 70-х.

Напомню: в 1985 году СССР не стало! Началась Перестройка!
Формально Советский Союз ещё просуществовал некоторое время, но это уже была другая страна.

Потому те, кто ещё может что-то говорить о СССР должны родиться до 1970 года как минимум.

В этом контексте забавно вспомнить как известная в ЖЖ врушка cosharel , тоже пыталась написать на модную нынче тему (Наталья, про "трусы" у вас получается лучше, остальное — не ваше!), с оговорками: то ли бабушка рассказывала, то ли дедушка.
Напомню: ей 30 с хвостиком (как и моей старшей).
В материале была естественно полная чушь, основанная на интернет-байках.

Впрочем, писать полную чушь для cosharel не в диковинку. Хотя бы недвижимость не трогала, там с отсутствием знаний делать нечего, да ещё советы давать...

К делу.
Но хватит лирики!
Выкладываю видео ряд цен на мороженое времён СССР 60-70-начало_80-х (далее их начали округлять).
Цены из первых рук (моих), а поскольку советское мороженое было моим любимым лакомством, все цены помню наизусть, как и сам вкус, этого изумительного и неповторимого, к сожалению сейчас продукта:
7, 9, 11, 13, 15, 19, 22, 28, 48, 1р.40к.

У кого есть вопросы — спрашивайте! А у кого есть что поправить — поправляйте!
Я не робот, мог что-то, и забыть, а о чём-то и не знать (на периферии делали свои сорта).

Немного поясню.
7 копеек — это знаменитое фруктовое. За ним часто выстраивалась очередь. Вкус потрясающий, но продавалось в основном летом. Впоследствии в 80-х его делать совершенно разучились, а во времена Перестройки, фруктовое было уже совсем плохое.

9 копеек — молочное. Из этого делали молочный коктейль. Во многих магазинах был отдел "Соки, воды", где продавались шикарные соки (натуральные) в розлив из таких высоких колб с краником внизу и делали молочный коктейль на огромных миксерах (мороженое, молоко, сироп). Молочное мороженое продавалось в брикетах с вафлями с двух сторон (вкуснотища, Абалдеть!), Но были варианты и без них.

11 копеек — знаменитое "эскимо на палочке" лучшее советское мороженое!
Вкус там был и за счёт самого мороженого и за счёт великолепной шоколадной глазури.
К середине 80-х тоже ставшее дефицитом, и практически исчезло в первоначальном виде.

13 копеек — фруктовое. Так себе, ширпотреб.

15 копеек — крем-брюле. На любителя.

19 копеек — знаменитый пломбир в вафельном стаканчике с "розочкой" из крема. Словосочетание "за 19 с розочкой" было также знакомо и узнаваемо, как "батон по 16 и половину орловского". Многие тролли в "своих" "воспоминаниях" его же называют за 20 копеек. Сообщаю по секрету: округление цен на мороженое 9коп.->10коп., 19коп.->20коп. и т.д. было много позже.

22 копейки - ленинградское, земляничное. Очень вкусное и очень редкое мороженое. В Москве если и появлялось, как тут же выстраивалась очередь.

28 копеек — "Лакомка". Отличное мороженое, но по тем временам дорогое, потому не так популярно, хотя продавлюсь без проблем и очередь за ним не стояла.

48 копеек — пломбир. Сначала продавался в бумажных коробках, потом стал в брикетах и стаканчиках. А коробки, я где-то читал, запретили в виду "чего-то там".
Вот то, что было в коробках и было лучшее! Особенно то мороженое, которое скапливалось в углах бумажной коробки, просто "мням-мням". А в брикетах и в больших стаканчиках — уже не то.

Было ещё какое-то мороженое, просто я плохо его помню, то ли за 70 копеек, или что-то около того, в таком большом стаканчике в несколько слоёв и с шоколадными трубочками. Могу ошибаться, но возможно оно называлась "Планета"...
Ха! Посмотрел сейчас поиск, действительно было! Но я его ел буквально 1-2 раза, потому воспоминания очень смутные. Вот , в которой оно и упоминается.

Только автор этой статьи, так дотошно разобрал все сорта мороженого с 30-х годов, почему-то назвал "Планету" самым дорогим?
А торт-мороженое за 1рубль 40 копеек где? Или он его за мороженое не считает?
Это было просто большое мороженое с кремом (никакой не торт), а крем как в пломбире с розочкой.
За ним также выстраивалась очередь.

Кстати автор этой статьи правильно пишет, что в Москве мороженое делали на порядок выше, чем в других городах ("Ленинградское" не в счёт).
Может потому многие "вспоминатели" из провинции тех лет и говорят, что советское мороженое было якобы невкусным.
Я-то в своих "мемуарах", конечно, имею в виду Москву.

Истории из советских времен иногда сильно смахивают на сказку. Например, был когда-то в стародавние времена на ВДНХ павильон «Мороженое». И вот однажды в нем представили новый вид мороженого с ласковым и шутливым названием «Лакомка». Стоило оно дорого, но никаких денег за него не было жалко, потому что за свои 28 копеек гражданин получал белую или шоколадную трубочку с орехами и во взбитой глазури из молочного шоколада.

Выпускалось мороженое «Лакомка» на Мосхладокомбинате №8, куда после премьеры начали стекаться специалисты со всего Союза, чтобы уловить технологические тонкости производства, но главное - ознакомиться с конструкцией линии типа ФАМ, купленной на западе, аналогов которой в СССР не знали. Уже в 1973 отечественные конструкторы смогли сами сконструировать такую линию, объемы производства увеличились, дело пошло веселее, но тут в середине 70-х в Южной Америке случилось небывалое похолодание. В результате погибли плантации какао-бобов, а в СССР перестали поступать импортируемые какао-порошок, какао-масло и шоколадная глазурь в полуфабрикате. Вместо шоколадной глазури для производства мороженого типа «Лакомка» стали применять ореховую. Мороженое со взбитой ореховой глазурью стали называть, естественно, «Щелкунчик».

Но и это еще не все. Через какое-то время начались перебои с поставками орехов из Ирана и Индии. Тогда технологи вспомнили о глазури из крем-брюле. В 1977 году Минторг утверждает технические условия на новый продукт: «Мороженое молочное, сливочное и пломбир «Бородино» и «Полет» соответственно во взбитой глазури и в глазури, нанесенной методом окунания».

Наталья Вишнякова

Мы едим мороженое в 30-градусную жару и в 25-градусный мороз, и ежегодно, по статистике, «уничтожаем» более полумиллиона тонн любимого лакомства, некоторые виды которого дошли до нас с советских времен.

Символ эпохи

Эра мороженого в Советском Союзе стартовала в 1936 году, когда нарком продовольствия Анастас Микоян, после своего визита в Америку, сформулировал главную задачу: «сделать мороженое массовым продуктом, выпуская его по доступным ценам». А через год с конвейера сошла первая партия лакомства. Его выпускали по единому ГОСТу, поэтому в каждом городе страны граждане кушали одни и те же виды мороженого. Правда, до провинции ассортимент мороженого доходил в урезанном варианте.
Настоящим символом эпохи стало эскимо. Рекламировать новый продукт решили при помощи пингвина, ассоциирующегося у потребителя с холодом и, видимо, с экзотикой. Первые десятилетия советское эскимо было исключительно продуктом ручной работы: каждую глазированную порцию упаковщицы бережно заворачивали в бумагу. Палочку, кстати, прикладывали отдельно. И только в 1947 году, с появлением специального оборудования, выпуск эскимо стал более масштабным (его начали изготавливать не только в столице), а само мороженое приобрело вид «того самого» эскимо на палочке.
Одним из самых вкусных считалось эскимо с названием, не имеющим, казалось, ничего общего с мороженым, - «Каштан». Расставались с 28 копейками за порцию не глядя – слишком уж редко «выбрасывали» «Каштан» в продажу. Еще реже можно было купить не сливочный пломбир «Каштан», а шоколадный.

«Лакомка»
Появившаяся в середине 70-х годов «Лакомка» практически сразу же стала одним из самых любимых лакомств советских граждан. Стоило мороженое недешево – 28 копеек. Раскошеливаться на его приобретение слишком часто мог далеко не каждый, поэтому поедание «Лакомки» становилось почти праздником. Традиционная «трубочка» из 12%-ного пломбира выпускалась на Мосхладокомбинате №8 на линии западного производства, которой не было аналогов в Союзе. Отличительной особенностью продукта является то, что глазурь наносится не на поточной линии, а методом окунания. По легенде, подобная технология стала возможна благодаря изобретению некоего безымянного слесаря-умельца, придумавшего специальную насадку. Основа «Лакомки» могла быть белой или шоколадной, а вот нанесенная глазурь – исключительно из молочного шоколада. Клоном «Лакомки» было мороженое «Щелкунчик», в котором шоколадная глазурь щедро приправлялась дробленными орехами.

Пломбир за 48 копеек
Своим легендарным вкусом советское мороженое обязано единому ГОСТу, который в документации значился под индексом 117-41. Он был введен в марте 1941 года и считался чуть ли не самым жестким в мире – только натуральные составляющие, и никакой «химии»!
Одним из самых дорогих видов мороженого был пломбир за 48 копеек. Но стоимость его определялась не особенными ингредиентами или сложной рецептурой, а объемом порции. По мнению советских производителей, одного 250-граммового мороженого должно было хватать на всю семью. Как же они ошибались! Каждый (!) член семьи съедал целую порцию за один присест, щедро поливая белоснежное лакомство вареньем или посыпая тертым шоколадом. «Семейное» мороженое упаковывалось в фольгу, набивалось во вместительный стаканчик из бумаги или коробку из картона. Кстати, поговаривали, что те самые коробки из-под «большого мороженого» клеили в психоневрологических диспансерах. В детском сознании это вызывало ужас, от которого поедание мороженого становилось еще приятнее.

Ягодное и не только…
Самые низкие рейтинги у советских детей имело фруктово-ягодное мороженое (его еще называли плодово-ягодным). Но если ты «на мели», а мороженого жуть как хочется, то, как говорится, и «плодово-ягодное – мороженое». Чтобы его купить, надо было наскрести всего-то 7 копеек, и заветный бумажный стаканчик с ярко красным содержимым оказывался в руках. Кстати, приобрести плодово-ягодное мороженое было непросто: либо его мало выпускали из-за непопулярности, либо, напротив, оно быстро раскупалось, в том числе и из-за низкой стоимости.
Позже появилось желтое мороженое с экзотическим ананасовым или лимонным вкусом. И не важно, что оно было не таким вкусным, как пломбир или сливочное, главное – желтое! А еще сторожилы вспоминают о мороженом цвета зеленого чая и «Томатном». Последнее выпускали в вафельных стаканчиках, а сверху традиционно прикрывали мороженое бумажным кружочком с изображением довольного томата, приглашающего отведать экзотический продукт. Вкус у «Томатного» мороженого, говорят, был отвратительным, поэтому неудивительно, что его достаточно быстро сняли с производства. Правда, сегодня мороженое «Томатное» получило второе рождение. Его с трудом, но можно найти на российских прилавках, в то время как в Японии, например, мороженое на основе помидоров, сливок и чеснока продается чуть ли не в каждом магазине.

Два в одном
Стойко вынести операцию по удалению миндалин советский ребенок мог только тогда, когда узнавал, что весь послеоперационный период его будут кормить мороженым за государственный счет. Скорее всего, самым любимым – пломбиром. Но ведь и родителям можно было, пользуясь случаем, заказать мороженое, какое-нибудь необычное и редкое. Выбор часто падал на то, в котором совмещались гастрономические грезы всех советских детей – мороженое и пирожное в одной упаковке. Сливочное мороженое в вафельном стаканчике, украшенное бледной розочкой из крема, стоило 19 копеек. Его и сегодня можно найти в магазинах, при этом внешний вид и так любимая в детстве розочка не претерпели, кажется, существенных изменений.

Ленинградский общепит

Пора вспомнить про ленинградский общепит.

После смерти товарища Сталина в Советском Союзе началась «оттепель». Так назывался исторический период до конца 60-х годов. Почти в каждом квартале ленинградских новостроек строили по двухэтажной «стекляшке», многие из которых до сих пор стоят, проданные под разные народные супермаркеты и иные коммерческие предприятия. А в годы моей юности «стекляшками» пытались приучить советских ленинградцев к публичной жизни. На первом этаже такого сооружения, как правило, располагалась кулинария. Сюда школьники ходили пить вошедшие в моду молочные коктейли. На твоих глазах в металлический стакан миксера укладывали мороженое, наливали сироп. Потом все это вертелось с громким жужжанием. За 11 копеек тебе наливали стаканчик. Вторые этажи «стекляшек» отдавались под кафе. Днем они работали как столовые, а по вечерам там, по идее, должны были собираться молодые физики и лирики и о чем-то страстно спорить. Помню, наша классная руководительница и преподаватель английского языка Нина Николаевна Токачирова несколько раз устраивала для класса посиделки в «стекляшке» на проспекте Металлистов. Однажды это было заседание школьного научного общества, а другой раз – что-то наподобие телевизионного «Голубого огонька». Споры научного общества о параллельных мирах получились натужными, а одноклассники Коля Ставицкий и Слава Ганашек умудрились тайно выпить бутылку портвейна, после чего им стало плохо и пришлось вызывать родителей.

Так можно сказать и про весь Ленинград в целом. Европейские проявления публичной жизни прижились лишь отчасти. Молодежные кафе постепенно превращались в пивные средней захудалости, куда приходили не физики и лирики, а мускулистые работяги после трудового дня.

Чтобы по-настоящему выйти в люди, следовало ехать в центр города. То есть на Невский проспект. В школьные годы я оказывался на Невском проспекте набегами. С кем-нибудь из приятелей мы заходили в тир на Литейном проспекте. Он занимал арку возле «Старой книги». Букинистического магазина давно нет. На его месте то «Адидас», то банк открывают. Сколько платили за пять выстрелов, я не помню, но отлично помню мишени с отверстиями от пулек. Их можно было забрать с собой и, если стрельба удалась, хвастаться перед сверстниками.

В Ленинграде была и уникальная сеть заведений под странным названием «Кафе-мороженое». Я помню несколько таких на Литейном проспекте, парочку на Владимирском, еще с пяток на Загородном. Их было много. «Кафе-мороженое» предлагало своим клиентам кофе, мороженое, которое накладывали в металлические чашечки. Имелось в ассортименте шампанское и сухое вино. Иногда посетители умудрялись приносить алкоголь с собой. Но притонность не прижилась. В этих местах проводили досуг влюбленные парочки, сюда приводили в выходные детей, вечерами здесь дринкали винцо студенты. Вообще жители Ленинграда отличались любовью к мороженому местного производства. Им гордились больше, чем футбольным клубом «Зенит». Если последний все время болтался где-то в середине турнирной таблицы, то ленинградское мороженое считалось чуть ли не лучшим в стране. Мороженым торговали на всех углах: молочный стаканчик стоил девять копеек. За эскимо на палочке следовало заплатить одиннадцать. Пломбирные стаканчики ценились в тринадцать копеек, а сахарная трубочка стоила пятнадцать. Но вершиной подросткового и студенческого счастья считалась пломбирная трубочка за двадцать восемь копеек. Она была в шоколаде, усыпанная орешками. И эти двадцать восемь копеек еще нужно было накопить. Иногда продавалось мороженое и за семь копеек: в картонном стаканчике, кисленький замороженный сок с водой. То, что в Париже называется «сорбе». Но «сорбе» особой популярностью не пользовался.

Нынешний капитализм, конечно, насытил прилавки бессчетным количеством мороженого всяческих фирм. Но теперь его выпускают, не соблюдая ГОСТов.

…Невский проспект Ленинграда конца 60-х годов прошлого столетия предлагал посетить и заведение высшего уровня. Я имею в виду «Кафе-мороженое» на Невском рядом с Большой Конюшенной. В советские времена она называлась улицей Желябова. Стены в этом роскошном месте были зеленого цвета, за что и прозвали его в народе «лягушатником». Само помещение делилось на уютные отсеки, стулья задрапированы чехлами, к столикам подходили официантки, записывали заказы короткими карандашиками в блокнотики. Пригласить подружку в подобное место равнялось объяснению в любви. Цены здесь были выше, но все-таки в пределах разумного. Цены в советских кафе мало чем отличались от цен в магазинах. Поэтому народ в общепит шел, мест на всех не хватало, очереди выстраивались.

Простонародной роскошью являлись автоматы с газированной водой. Эти автоматы я помню с середины 60-х годов. Первоначально они были какие-то сложные по форме и содержанию. Можно было выбрать вид сиропа, нажав на кнопку, допустим, «вишневый» или «земляничный». Затем агрегаты как-то упростились. В правом отделе имелось пространство для мытья граненого стаканчика. Ты его переворачивал, нажимал, струя воды омывала поверхность. Сифилис и туберкулез в советскую пору потеряли свои позиции по сравнению с царскими временами, и питье газированной воды из общего стакана считалось делом безопасным. Ты просто бросал трехкопеечную монету в щель, и автомат наливал газированной воды с сиропом. По бедности можно было выпить за одну копейку и стакан простой газировки без сиропа.

Пользовались популярностью разбросанные по всему городу пирожковые и чебуречные. Заслуженную популярность имела пирожковая в полуподвале на Садовой улице, рядом с рестораном «Баку». Огромный пирожок с капустой, «с пылу, с жару», стоил 10 копеек. А чебуречная на Большом проспекте Петроградской стороны работает до сих пор. Но это уже совсем другие чебуреки…

Особой достопримечательностью 60–70-х годов прошлого столетия в бытовой жизни Ленинграда являлись граждане соседней Финляндии, или, как они свою страну называют, Суоми. Эти суомцы (ленинградцы их называли финиками) два десятилетия в значительных количествах являлись на невские берега. Каждый уик-энд сотня автобусов пересекала границу: северные соседи совершали двухдневные алкогольные туры. Финнов было много, и были они в основном людьми среднего достатка. Селились в гостиницы умеренной ценовой группы, вроде «Ленинграда» напротив крейсера «Аврора». Или в «Советской», что возле реки Фонтанки в районе Красноармейских улиц. Или в гостинице «Дружба», находившейся на улице Чапыгина, чуть не доходя до здания, где расположился сейчас Пятый канал телевидения. Финнов не особо интересовали музеи, они приезжали к нам напиваться. В то время правительство Суоми реально боролось с печальной склонностью своего народа к спиртному, и страна жила в условиях если не сухого закона, то близкого к этому состоянию. Двадцать лет финского пьянства привели к заметным результатам. С одной стороны, они в разные «эрмитажи» все-таки захаживали, просвещались. Можно даже сказать, что за время многолетнего пьянства в культурном Ленинграде финны из довольно темного хуторного народа превратились в просвещенную нацию. С другой стороны, многие из пьяных знакомились с местными девушками и даже иногда на них женились. Кроме всего, у некоторых финнов установились и устойчивые преступные связи с ленинградскими фарцовщиками: в Ленинград поехали чемоданы с разлагающими сознание джинсами и рок-пластинками. Советская казна получала валюту, советская молодежь одевалась на западный лад и слушала капиталистическую музыку.

Когда я учился на первых курсах исторического факультета, на Невском проспекте одним из главных авторитетов среди фарцовщиков считался молодой мужчина по прозвищу Дурдом. Он заседал в кафе «Север» и всеми тамошними фарцовщиками командовал. Мог и морду набить, то есть был полный Дурдом. У него на подхвате состоял юркий кудрявый паренек. Жили Дурдом с оруженосцем припеваючи – рестораны, красотки, деньги… Когда появилась возможность, Дурдом эмигрировал в Италию. Там, говорят, купил себе автобус, стал возить пассажиров с утра до вечера, а тот, кто был на подхвате здесь, работал в автобусе кондуктором…

В это же время в Ленинграде стали открываться коктейль-бары. Это уже была какая-та совсем американская жизнь. Но в этих барах продавались только коктейли. Названия их я забыл напрочь. Если я с приятелями иногда и проникал в них, то, выкладывая за напиток что-нибудь около рубля, мы старались выбрать коньячный коктейль покрепче.

Молодежь потягивала противную жидкость через пластиковые трубочки и курила. Все это, конечно, было чудовищной пародией на западную жизнь. Но коктейль-бары пользовались бешеной популярностью. Попасть в знаменитый бар гостиницы «Октябрьская» без блата было практически невозможно. Можно было простоять в очереди у дверей целый вечер. Иногда не в туристический сезон начинал торговать за рубли валютный бар ресторана «Садко», рядом с гостиницей «Европейская»…

Однако я несколько отвлекся. Быт студента серьезно отличался от жизни советского школьника. Я научился пить черный кофе и пью его до сих пор. Это горький, противный напиток, содержит в себе кофеин – вещество, которое подстегивает психику. Наркотик, одним словом, без которого легко можно обойтись. Но мода, черт возьми! За нее приходилось платить и привыкать к вредному пойлу!

Дома мама иногда кофе заваривала. Но это был долгий и неудобный процесс. Затем появился растворимый кофе. Его я впервые увидел, приехав в гости к деду Северину Андреевичу. Помню, как на глазах у изумленной родни дед открывал серебрящуюся круглую банку, доставал чайной ложкой коричневый порошок, ссыпал его в чашку и заливал кипятком. Порошок мгновенно превращался в напиток, и родня восхищенно вскрикивала. Кажется, банка растворимого кофе стоила шесть рублей. Довольно дорого.

Уже став студентом, я оказался у приятеля-однокурсника дома. Он поставил запись сложной тогда для моего восприятия пластинки «Битлз» «Сержант Пеппер лонли хатс клаб бэнд» и стал угощать кофе. Насыпал две ложки порошка, добавил ложку сахара. Капнул кипятка. И стал содержимое чашки растирать ложечкой до нужной консистенции.

– Зачем ты это делаешь? – спросил я.

– Сейчас увидишь, – ответил приятель.

Постепенно приготовляемое месиво стало светло-коричневым. Приятель налил в чашку кипяток, и на поверхность всплыла светлая пенка.

Богемная процедура была соблюдена.

Первые агрегаты для заваривания кофе прибыли в Советский Союз из Венгрии. Они сразу завоевали город, появились во многих местах, изменив обычную жизнь населения. Постепенно сформировалась привычка назначать встречи в кафе. Появились и популярные в Ленинграде места со своей внутренней драматургией. Думаю, пришла пора вынуть из памяти то, что осталось от личного прошлого.

В Ленинградском университете, где я учился, было множество общепитовских точек. Там между лекций, а иногда и вместо них кучковались студенты. Имелась кофейня на историческом факультете. Поднявшись на второй этаж, нужно было не сворачивать направо по коридору, а повернуть налево. Там была своеобразная рекреация перед большим амфитеатром, где однажды выступали «Поющие гитары» с молодой Пьехой. Кстати вспомнилось, в самом начале коридора в явно дореволюционной золоченой раме висел портрет Карла Маркса. Им, похоже, заменили кого-то вроде государя императора Николая Второго. В кофейне истфака стояли только высокие столы, тут компании не задерживались. Со всех факультетов парни старались выкроить время и зайти на филфак, где учились университетские первые красавицы. За зданием Двенадцати коллегий главного корпуса имелась студенческая столовая с кофейным залом. Но самым популярным среди продвинутой, так сказать, молодежи местом считалась, несомненно, Академичка.

Столовая Академии наук открывалась рано утром и работала до 17 часов. Старинные и мощные ее двери находились рядом со входом в петровскую Кунсткамеру. Столовая была демократичной, туда заходили перекусить и туристы, насмотревшиеся в соседнем музее на заспиртованных уродцев, купленных в Европе Петром Великим за бешеные деньги; и учебный люд. В большом зале столовой все сидели вперемешку: преподаватели, студенты, турики. Для профессуры имелся отдельный зальчик. Но знаменита была Академичка своим кофейно-пивным залом слева от входа…

Сколько же стоила чашка кофе? Пытаюсь вспомнить. Вспоминаю. В 1967 году простой маленький кофе стоил всего четыре копейки. За мою кофейную жизнь цена на кофе постоянно росла. К концу советских времен за маленький двойной приходилось платить двадцать восемь копеек – деньги довольно большие.

Будучи студентом вечернего факультета, я иногда ходил на лекции с дневниками. Много времени проводил на биологическом факультете, где учились мои вчерашние одноклассники. А в Академичку я стал захаживать в поисках новых товарищей. И действительно, я много с кем там познакомился. Но не во всякую компанию тебя брали. Особым шиком считалось подружиться со сверстником из профессорской семьи. Эти молодые люди были начитанны, имели широкие финансовые возможности. Излишняя начитанность делала их несколько циничными. Первокурсникам, выросшим в «спальных» районах, такие знакомства казались престижными. В кофейных зальчиках постоянно курили и пили пиво. Вообще, курили во всех зданиях университета, все, и преподаватели, и студенты, и везде. В те далекие годы я еще не пристрастился к никотину, и поэтому табачный запах у меня навсегда ассоциируется с годами учебы.

В Академичке имелся гардероб, в котором царил своеобразный мужчина лет сорока пяти. Он покровительствовал учащимся. Через него передавали записки, учебники. Некоторым он давал в долг. До трех рублей можно было брать смело. В Академичке складывались устойчивые компании, многие в силу собственного разгильдяйства из университета вскоре вылетали. Запомнился мне миловидный Геннадий Григорьев. Уже тогда он пользовался успехом как поэт. По-настоящему я подружился с ним много позже. Здесь же процитирую лишь одно его стихотворение про Академичку тех далеких времен.

Как сладко в час душевного отлива,

забыв, что есть и недруг, и недуг,

пить медленное «Мартовское» пиво

в столовой Академии наук.

В соседнем зале завтракает знать.

Я снова наблюдаю спозаранку

Холшевникова высохшую стать

и Выходцева бравую осанку.

Академичка! Кладбищем надежд

Мальчишеских осталось для кого-то

местечко, расположенное меж

Кунсткамерой и клиникою Отто…

Но не для нас! Пусть полный смысла звук -

залп пушечный – оповестит округу

о том, что время завершило круг.

Очередной.

Сейчас на месте Академички находится ресторан «Старая таможня». Он один из самых дорогих в Петербурге. Открыл его нынешний повар президента Владимира Путина…

В конце данной главы я обязан упомянуть о том, что в первые годы студенчества меня просто потрясло. Речь идет о гомиках, то есть о «голубых». До поступления в университет я о таких странностях просто не слышал. А тут вдруг столько новой информации! Оказывается, есть такие мужчины, которые хотят с тобой сделать то же, что ты бы мечтал сделать с какой-нибудь красавицей с филологического факультета! Как это?! Зачем?! Почему?! Подкарауливают они якобы молодых людей в общественных туалетах! Одним словом, в моей молодой жизни появились новые страхи.

Всякий, кто долго прожил в Питере, знает, что в «Катькином» садике перед Пушкинским театром эти самые гомики и собираются. По крайней мере, собирались в годы моей юности. Я этому садику не доверяю до сих пор и обхожу стороной. В начале второго курса спешу я как-то на Зимний стадион, вышагиваю мимо ограды садика к пешеходному переходу на Невском. Вдруг со стороны садика ко мне кто-то движется и говорит:

– Здравствуй, здравствуй.

– Пошел ты нах! – инстинктивно отвечаю и тут же узнаю в говорящем тренера молодежной сборной Советского Союза. Смысл моей реплики доходит до него не сразу. Он продолжает, спрашивает:

– Как дела?

– Хорошо, – отвечаю я, краснею и убегаю.

Лет десять подряд я этого человека изредка встречал и прятался. Испытывал чувство вины за грубость. Человек, наверное, так и не понял, за что его малолетка матом покрыл. С другой стороны, непонятно, что он все-таки в садике делал.

Из книги Амплуа - первый любовник автора Волина Маргарита Георгиевна

Глава 4. Ленинградский Государственный Большой драматический театр имени М. Горького Натощак не выговоришь. К счастью, это длинное название звучало и звучит кратко: БДТ.Здание театра (Фонтанка, 65) было построено в конце XIX века архитектором А. Фонтаном (легко запомнить) для

Из книги Письма, заявления, записки, телеграммы, доверенности автора Маяковский Владимир Владимирович

Из книги Булат Окуджава автора Быков Дмитрий Львович

Глава первая ОЛЬГА. ЛЕНИНГРАДСКИЙ ПЕРЕЛОМ 1Булат Окуджава тридцать пять лет прожил с дочерью другого поэта, который, впрочем, к своим стихотворным экзерсисам никогда серьезно не относился, но написал один из главных советских хитов – «Эх, хорошо в стране советской жить!»

Из книги Дневники автора Кузнецов Эдуард

ЛЕНИНГРАДСКИЙ ПРОЦЕСС «САМОЛЕТЧИКОВ» ЛЕНИНГРАДСКИЙ ПРОЦЕСС «САМОЛЕТЧИКОВ»15-24 декабря 1970 г. в Ленинградском городском суде (председательствующий – председатель Ленгорсуда Н.А. Ермаков; обвинители – прокурор Ленинграда С.Е. Соловьев, Н. Катукова; общественный

Из книги Зигзаги судьбы автора Дичбалис Сигизмунд Анатольевич

ОСЕНЬ 1941 ГОДА. Ленинградский фронт, где-то за Новгородом В редком лесу, вокруг поляны, стояли машины медсанбата, к ним мы присоединились ещё вчера вечером. Наш грузовик стоял под высокой сосной недалеко от дороги, с которой мы свернули, доехав уже в темноте до этой

Из книги В небе - гвардейский Гатчинский автора Богданов Николай Григорьевич

Ленинградский фронт К середине ноября на аэродром Грабцево, основную нашу базу, были собраны все самолеты, летавшие ранее с других аэродромов к партизанам и для выполнения отдельных специальных заданий. Всем составом полка мы перебазировались под Андреаполь.С этого

Из книги Олег Даль автора Галаджева Наталья Петровна

Ленинградский театр имени Ленинского комсомола Сезон 19/1/1972А. Арбузов. "ВЫБОР".

Из книги Вестник, или Жизнь Даниила Андеева: биографическая повесть в двенадцати частях автора Романов Борис Николаевич

8. Ленинградский хлеб Рассказ Андреева о том, как он едва не попал под суд, так передает Алла Александровна: "Это был смешной эпизод. Его, солдата, отправили в какой-то ларек торговать, по - моему, хлебом и еще какими-то продуктами. И, естественно, скоро обнаружилась

Из книги Философ с папиросой в зубах автора Раневская Фаина Георгиевна

Гуд бай, общепит! Как-то Раневская обедала в одном ресторане и не осталась довольна ни кухней, ни обслуживанием.- Позовите д-директора, - расплатившись по счету, строго заявила капризная актриса официанту.А когда к ее столику подбежал не на шутку обеспокоенный директор,

Из книги Жданов автора Волынец Алексей Николаевич

Часть третья. ЛЕНИНГРАДСКИЙ НАМЕСТНИК СТАЛИНА

Из книги Нас время учило автора Разумовский Лев Самсонович

Ленинградский госпиталь Вот я и дома. Снова (кажется, прошла вечность!) я брожу по улицам Ленинграда, не веря в реальность происходящего.Дома все по-старому: стены, комнаты, коридор, кухня, вещи, картины, книги… Впрочем, мебели поубавилось, в блокадную зиму в буржуйках

Из книги Записки военного врача автора Грачев Федор Федорович

Ленинградский «Донбасс» вадцать восьмого сентября Луканин проводил партийное собрание. Кабинет комиссара находился рядом с кабинетом Ягунова. Это = небольшая комната с одним окном. Обстановка в ней напоминала каюту корабля - ничего лишнего. На письменном столе

Из книги Ленинградское время, или Исчезающий город автора Рекшан Владимир Ольгердович

Ленинградский рок-клуб Я стою на распутье, словно конный воин с известной картины Васнецова. Как мне продолжить? Можно идти по хронологии – год за годом избывать ленинградское время советской жизни. Можно вырабатывать тему по жанрам бытия: рок-клуб, литературный

Из книги «Тигры» в грязи. Воспоминания немецкого танкиста автора Кариус Отто

Скорым поездом на ленинградский фронт После того как мы более или менее познакомились со своими «тиграми», нас отправили на восток. Маленький городок Плоэрмель отмечал праздник Тела Христова. Городская администрация была уведомлена о времени нашей погрузки в вагоны с

Из книги Разные годы автора Курганов Оскар Иеремеевич

ЛЕНИНГРАДСКИЙ ПАТРУЛЬ

Из книги Я был в расстрельном списке автора Филиппов Петр Сергеевич

Ленинградский народный фронт Демократия - это способ, с помощью которого хорошо организованное меньшинство управляет неорганизованным большинством. Василий Розанов В Прибалтике набирали мощь антикоммунистические движения - народные фронты. Нам страстно хотелось